Неточные совпадения
Если бы возможно было помыслить, лишь для пробы и для примера, что три эти вопроса страшного духа бесследно утрачены в книгах и что их надо восстановить, вновь придумать и сочинить, чтоб внести опять в книги, и для этого собрать всех мудрецов земных — правителей, первосвященников, ученых, философов, поэтов — и задать им задачу: придумайте, сочините три вопроса, но такие, которые мало того, что соответствовали бы
размеру события, но и выражали бы сверх того, в трех словах, в трех только фразах
человеческих, всю будущую историю мира и человечества, — то думаешь ли ты, что вся премудрость земли, вместе соединившаяся, могла бы придумать хоть что-нибудь подобное по силе и по глубине тем трем вопросам, которые действительно были предложены тебе тогда могучим и умным духом в пустыне?
Утроба
человеческая ограниченна, а жадное воображение приписывает ей
размеры несокрушимые, и в то же время рисует в будущем грозные перспективы.
Здесь у подножия валялось много угловатых обломков различной величины — от метра в кубе до
размеров человеческой головы, с острыми краями и заросших грубой осокой и каменной полынью.
Между тем и там посетили бы меня все
человеческие чувства и страсти: и самолюбие, и гордость, и честолюбие — все, в малом
размере, коснулось бы сердца в тесных границах нашего уезда — и все бы удовлетворилось.
С
человеческой точки зрения, вся эта история поражает своими
размерами во времени и пространстве, но в жизни планеты она, вероятно, прошла так же незаметно, как складывается на нашем лице новая морщина, а на ней садится несколько прыщей.
Он рассказал им также и про Грузова и про его изумительную силу (ведь вечер воскресенья был еще так далеко!), и понятно, что в доверчивых, порабощенных умах слушателей фигура Грузова приняла
размеры какого-то мифического чудовища, чего-то вроде Соловья Разбойника, «с такими вот» — чуть ли не с
человеческую голову величиной кулаками.
Паруса, мачты, орудия, снасти,
человеческие фигуры, — словом, все, что ночью имело какой-то фантастически неопределенный вид и увеличивалось в
размерах, теперь мгновенно, словно бы освободившись от волшебных чар ночи, вырезывалось на прозрачном воздухе ясными и рельефными формами и очертаниями.
Обстановка внутренности избушки внушала благоговейный страх, особенно простым людям. Толстые книги в кожаных переплетах разных
размеров, склянки с разными снадобьями, пучки засохших трав, несколько
человеческих черепов и, наконец, стоявший в одном углу полный
человеческий скелет — все это производило на посетителей сильное впечатление.